BlueSystem >
Гей эротика >
Творчество
Долгая дорога к себе
автор: Artur
Я много, даже очень много курю. Меня, вероятно, похоронят с сигаретой в зубах. Я пытался бросить эту
пагубную привычку, но с каждой попыткой количество выкуренных сигарет в день только увеличивается. И потом, иллюзия
значимости и гениальности мыслей, пришедших в мою голову во время пускания дыма настолько мне мила, что я просто не в
состоянии от нее отказаться. Вот и сейчас, мой любимый лежит на кровати и смотрит очередную комедию, а я на
кухне с сигаретой смотрю в окно на горы, грозные своим темно-серым подножием и белоснежными вершинами в этот дождливый день,
и в который раз отправляюсь по закоулкам воспоминаний.... -Максим, Максимка, ну где же ты?- это мама, мой самый
любимый человек на свете, зовет меня. Мне четыре года, я спрятался за шторкой в "большой комнате", так у нас в семье
называли гостиную, стянул трусики, майку и с интересом разглядывал себя, потом сел голой попкой на прохладный пол и
какие-то новые, непонятные, но приятные, волнующие ощущения на краткий миг посетили меня... Шторка внезапно
распахнулась, и все еще сидя на полу, я увидел маму. -Вот ты где, а зачем разделся? Простудишься!- для любимой
мамочки это была лишь детская шалость, а мое маленькое сердце чуть не сгорело от стыда. Не знаю, откуда, но я знал, то чем я
занимался, было не для посторонних глаз... Горы полукольцом опоясывают мой Город, они изменчивы, как
море. Можно бесконечно любоваться их мощью и величием, когда ослепительные вершины то парят над домами и деревьями,
прильнувшими к их склонам, то вдруг скрываются за плотной пеленой тумана, и кажется, что ты вместе с домом внезапно
переместился в открытую степь. В пасмурный же день, когда тучи высоки и черны, темные громады с резко очерченными пиками на
фоне неба, как будто сжимают кольцо вокруг Города, и приходит жуткое ощущение ничтожности всего сотворенного человеком.
Когда мы с моим сладким мальчиком покупали эту квартиру, то вид из окна уже не дал нам времени интересоваться целостностью
кранов и качеством ремонта, мы сразу сказали - Да, берем – и не разу не пожалели... -Максим, Максимка, к тебе
пришел твой друг!- мне пять лет, а гулять меня зовет Игорь, мы знакомы с трех. Игорь красивый малыш с твердым и хитрым
характером, я очень к нему привязан, и он во всю этим пользуется. Все мои красивые машинки перекочевали в пользование к
моему другу под угрозой, что он не будет со мной играть, я же просто не мог без него. Вот и теперь он явился с новой идеей.
-Пошли за дом, в сарай, я тебя чему-то научу – нужно сказать, что к тому времени мы с другом уже просили нашу
подружку, Сайку, показать за жвачку попку, впрочем, как и всегда, это была инициатива Игоря. -Давай разденемся -
мы были уже в сарае, заваленном старым хламом и кроватями. Оказывается, Игорь увидел, как "Это" делают взрослые, и тут же
предложил попробовать самим. Я был наивный ребенок, да и не хотелось мне этим заниматься, но шантаж Игорька, как всегда
возымел свое, я согласился. -Я буду дядькой, а ты теткой - сказал Игорь. Я лег на живот, а он взобрался на меня
сверху. Мы лежали и сопели, приятного было мало. Игорек обнимал меня и даже целовал. Провозившись полчаса, мы решили, что
ничего хорошего в этом нет, но о нашем эксперименте поклялись никому не говорить. Странно, но после этого случая, я еще
больше привязался к своему другу... Можно спросить меня, почему я торчу на кухне, а не лежу рядом
с моим любимым и не хихикаю вместе с ним над комедией, просто мне очень необходимы вот такие минуты одиночества. Я смотрю
со своего восьмого этажа и мне видны окна соседнего дома. Особенно мне нравятся не завешенные окна, а если честно, то одно.
Хозяева этого окна съехали на время ремонта квартиры, и у них работает бригада строителей. Каждый вечер я прихожу домой
после работы и вываливаюсь в окно с сигаретой, я смотрю на горы, на Город и, наконец, в свое любимое окно. Строители уже
закончили рабочий день, и в квартире остается один молодой парень. Он ходит по комнатам подбирает инструменты и вот
появляется в моем любимом окне. Снимает брюки, футболку и остается в одних трусах. У него стройная фигурка, длинные ноги, в
общем, очень симпатичный экземпляр. Мне не ясны черты лица, бинокля у меня нет, да он мне и не нужен, я не хочу разрушать
свои фантазии. Мне приятно думать, что он знает о моих наблюдениях, мне зачем-то хочется, чтобы ему хоть чуть-чуть
нравились мужчины и что он специально, снимая трусы до колен, поправляя свое достоинство и одевая их опять, стоит спиной к
окну, как будто дразня меня. Потом он расправляет постель и ложиться спать, я рад, что он один, и в этот вечер опять
принадлежал только мне. Свет гаснет... - Мам, можно я буду ночевать у Игоря, Люда сегодня в ночную смену?- Люда -
мама Игоря, она молодая и я привык с детства звать её по имени. Мамуля, конечно же, меня отпускает: - Не ложитесь
поздно, завтра в школу - мы с Игорем учимся в одном классе, уже в шестом. Игорь спортсмен, с точными науками он на
вы, поэтому сижу, делаю за него математику, а он висит на турнике. Несмотря на юный возраст у Игорька очень
красивая фигура: развитые грудные мышцы, рельефные кубики пресса - его кумир Брюс Ли. Игорь все время пытается затащить
меня в спортивную секцию, но я хожу в музыкальную школу по классу фортепиано. Ну вот, уроки сделаны, пылесос
признался в любви коврам – у Игорька очень строгая мама и он чистит напольные ковры два раза в день, как проснется и
вечером, за что иногда называет, между нами, свою мать дурой, а мне, почему - то становится стыдно за него. Мы поужинали и
пошли спать. -Расправим одну кровать, ладно?- Мы всегда спали на одной кровати, хотя в комнате их было две.
Сначала нам было лень заправлять лишнюю койку, а потом нам просто нравилось спать вместе. Можно было лежать, прижавшись в
темноте, друг к другу, и рассказывать страшные истории. Игорь всегда на пол шага был впереди меня, он часто занимался при
мне онанизмом или брал мою руку и говорил: "Давай ты мне это сделаешь?". Я как всегда не мог отказать, только спрашивал:
"Игорь на фиг тебе это?" - до меня не доходило - "Это же кайф" - отвечал он. Когда-нибудь это надо проверить, решил я, но
только наедине и дома. -Макс, а помнишь, как мы в детстве в сарае? Может...а?- этого я не ожидал, я покраснел, было
очень стыдно и обидно. Нашел что вспомнить - в нашем городишке, потерянном в степях Казахстана, окруженном воинскими частями
и напичканном отсидевшими всех мастей, это была опасная тема. -Это же было в детстве?- прошептал я.
-Да ладно, я же шучу!- Засмеялся Игорь, отвернулся к стене и ровно задышал, для него все было просто, он засыпал
мгновенно, и только его пальцы всю ночь ломали перья в подушке. Я ворочался, вспоминая детство, а потом стал думать о том,
как я завтра попробую подрочить. С этой мыслью и возбужденным телом я уснул..... Я как всегда
отложил из новой пачки три сигареты, решив, что скурю их и больше ни одной. Прекрасно знаю, потом будет пять, семь, девять
и так пока не переберу все нечетные числа, а когда останется одна, двадцатая сигарета, подумаю, что глупо оставлять ее,
одинокую, в такой большой и неуютной коробке. Так заканчивается каждая моя попытка бросить курить. Сегодня
выходной и я с моим Сладким уже три раза занимались любовью, значит завтра будет перерыв. Моему Солнышку нужен отдых, он не
может каждый день, а меня как всегда выручат мои руки. Я, конечно, ничего не скажу своему мальчику, но без этого уже не
могу. Онанизм - призрак из далекого детства, который остался со мной на всю жизнь... - Музыка нА-А-А-с связала ...-
из соседского окна разрывается "Мираж", я только что вернулся из школы. На улице жаркий май, и солнце во всю врывается в
окно моей спальни. Мама на работе и я до самого вечера один. Мне нравится рисовать, я сажусь на теплый, солнечный пол, беру
карандаш и свою расходную тетрадь, расходную потому что потом все свои рисунки порву на мелочь и выкину, они только для
меня. В школе, для пацанов, я рисую голых теток, у меня не плохо получается, дома же для себя – обнаженные мужские тела. Я
всегда начинаю рисовать с шеи, веду линии рук, груди, плавно перехожу к талии и бедрам, подходя к волнующему меня месту
перевожу рисунок в новый изгиб следующего мужского торса. Я намерено избегаю рисовать члены, это на потом. А пока, лист
покрывается сплетенными, слившимися в разных положениях парнями, где одна фигура перетекает в другую и является неотъемлемой
частью этого орнамента. И вот лист зарисован, я начинаю наполнять его энергией, только просыпающейся и уже напряженной во
всю мощь, изогнутой и прямой, покрытой вздувшимися венами и курчавыми лучами волос. В мой рисунок вошла жизнь, мне
становиться жарко и тесно в одежде, я раздеваюсь, хватаю тетрадь, карандаш и бегу в прихожую к большому зеркалу. Кладу
тетрадь на столик подле него, одной рукой продолжаю рисовать, а другой...... Я смотрю то на свое отражение, то на рисунок.
Дрожь поднимается из глубин моего тела. Карандаш уже просто порхает по листу, все быстрее, быстрее и быстрее....... Все!
Мелкие клочки бумаги вместе с влажной салфеткой летят в мусор. Мне известно, что секс у мужчин бывает только в
тюрьме, и что это называют ужасными словами, поэтому я люблю свое зеркало, себя в нем, свои рисунки и пытаюсь с интересом
смотреть на девочек. Мне четырнадцать... Я долгое время думал, что абсолютно не влюбчив. Убедил в этом
себя и окружающих. В моей голове любовь была прочно связана с женщинами, те же чувства, которые вызывали во мне знакомые
парни, я объяснял как привязанность, мужскую дружбу и буквально сам зашоривал себе глаза. Любовь, кто расскажет мальчишке,
что это такое? Кто просветит о сексуальных отношениях и интимном здоровье? У меня замечательная мама, дай Бог ей долгих лет
и крепкого здоровья, но проблему, возникшую у меня с моим членом, пришлось решать самому. Я обнаружил, когда первый раз
решил заняться онанизмом, что головка не открывается полностью, через боль я оттянул крайнюю плоть назад до упора и увидел
толстую побелевшую уздечку, причина неудобства была в ней. Идти к маме? Боже упаси, это так стыдно. Я поступил проще и
радикальней, взял лезвие "НЕВА", промыл в одеколоне и просто перерезал уздечку. Чтобы она не срослась, я еще неделю
онанировал, хоть и было больно. И это в двенадцать лет.... Не самые веселые воспоминания.... Так вот о любви, сейчас,
через много лет, я знаю, когда она была - моя первая Любовь... - Я так больше не могу – в голове у меня все гудело и
кипело – Спокойно Макс, спокойно. Ты не сможешь ему это сказать, поэтому возьми и напиши ему письмо – мне было очень плохо.
Я больше не мог общаться с Игорем. Он просто давил меня своим характером, я мечтал быть все время рядом с ним, но это было
очень тяжело. Я сел за стол и начал писать... - Игорек здравствуй. Я не могу тебе этого сказать в лицо, поэтому
пишу. Я не могу больше поддерживать наши отношения, я устал оттого, что ты все время заставляешь меня делать то, что я не
хочу. Заниматься боксом, дзюдо, бегать по утрам и играть в футбол – это нравиться тебе. Ты не разу не спросил, что нравится
мне. Мы с трех лет вместе, уже двенадцать лет я делаю все, что ты захочешь, чтобы не потерять тебя. Ты почти не общаешься со
мной, у тебя новые друзья. Ты ходишь на дискотеки с пацанами и не зовешь меня, но мне ты не даешь общаться ни с кем кроме
тебя. Наверное, мое терпение кончилось, я очень люблю тебя, как друга, как брата, но прости, я устал. Скоро мы закончим
девятый, и ты уедешь в "Школу Олимпийского Резерва", я не поеду с тобой, и поэтому давай прервем наши отношения заранее.
Помнишь, ты предлагал мне научиться целоваться? Сегодня я бы согласился на это, но если бы ты стал прежним, когда мы всегда
были вместе, но это не возможно. Все, прощай, ты прочтешь это, но говорить мы больше не будем. О чем я думал,
когда писал это послание? Конечно же о том, что Игорек прочтет и тут же примчится ко мне, скажет: " Ну Макс, ну ты что, ты
же мой единственный друг, а остальные так, товарищи. Мне только с тобой так хорошо. Давай начнем по новой, а я постараюсь
исправиться?" Но он не примчался, ведь я не отправил письмо, оно и сейчас лежит в моем архиве, я просто
выплеснул свою обиду на бумагу, стал все реже общаться с Игорем, а потом и вовсе перестал... Внутри у меня появилась
гулкая пустота, первый раз в жизни, теперь она всегда появляется, когда приходится расставаться с близкими людьми...
Огромная луна медленно отклеилась от самой высокой вершины и начала свой стремительный подъем, заливая все
вокруг молочным светом, мягко огибая ярко освещенные городские кварталы. Я отошел от окна и присел за стол полистать
журналы, которые мне еще прошлым летом привезли подруги из Москвы. У девчонок крепкая семья и я очень за них рад. Светку я
просил купить только один номер, но она привезла всю подписку, включая юбилейный выпуск. Журнал для необычных людей – в
чем-то я с ним не соглашаюсь, а в чем-то соглашаюсь даже очень, но одинаково завидую тем молодым, кому он
запросто доступен. Как мне не хватало такой информации в свое время..... - У вас спичек не будет?- возле меня стоял
парень лет девятнадцати. Я поссорился со своей подругой и поехал развеяться в "Лагерный сад", в это время я уже учился в
Томске. В том саду есть замечательное место: асфальтированная дорожка, проходящая позади главного монумента. Она тянется
вдоль высоченного, обрывистого берега спускающегося к реке, вид открывается такой, что дух захватывает. Я сидел, свесив ноги
с бордюра, смотрел на реку и курил - У вас спичек не будет?- он уже привлек мое внимание, когда проходил позади меня,
посмотрев ему вслед, я почему-то подумал: "Голубой что ли". Шальная мысль. Я протянул ему коробок: - Возьми себе,
у меня еще есть - я подал спички и ждал, что он уйдет. - Ты не местный?- спросил он. - Почему ты так
подумал? - Местные спичками не разбрасываются. - Угадал, не местный. - А у меня горе –
продолжал он - друг уехал в штаты, он электронщик – и тут я услышал историю. Паша, так звали парня, говорил какой
замечательный человек его друг, как ему было хорошо с ним и как жаль было расставаться, а я, дурья башка, сразу определив
человека, все понял только тогда, когда услышал продолжение рассказа. - А в аэропорту мы обнялись и поцеловались
взасос, перед всеми. – Паша закончил и посмотрел на меня грустными глазами. Вот она встреча, о которой я мечтал,
симпатичный парень и возможность завязать знакомство, но мне стало страшно: - Паш, мне надо в общагу, подруга
ждет. - Пойдем вместе на остановку? - Пойдем - мы вышли из парка, я увидел первый автобус и сказал, что он
мой. Залетев на заднюю площадку, я посмотрел в окно: Паша стоял и задумчиво смотрел мне вслед, а сердце в моей груди ухало и
колотилось, как после трехкилометрового кросса.... Где ты был, "Журнал для необычных людей", в мои семнадцать?...
Вверх страницы
>>>
В раздел Гей эротика
>>>
Прислать свой материал
>>>
|
Особое мнение
